Трамп и Путин едут на Аляску с разными повестками. Мотивация президента США заключается в том, чтобы показать свое превосходство над внутриполитическими оппонентами («это война Байдена»), войти в историю великим миротворцем (и получить за это Нобелевскую премию), а также продемонстрировать преимущества бизнес-подхода к международной политике, заключив выгодные сделки. Путин появляется на территории страны, которую пропаганда еще недавно обвиняла во «внешнем управлении Украиной», чтобы снять с себя статус военного преступника, показать, что мир готов принять его как есть после всего, что он совершил, сделать шаг к снятию санкций и договориться о новом разделе сфер влияния в мире или по крайней мере в Европе.

Президента США и диктатора России объединяет глубокое переживание собственной исторической исключительности, а также, по меткому определению социолога Александра Бикбова, экономическая политика нового меркантилизма. Для обоих дипломатия представляет собой игру с нулевой суммой, где существующие ресурсы подлежат разделу во имя национальных интересов великих держав. Пользуясь терминологией Трампа, большому красивому дележу подлежат люди, земли, особенно находящиеся вдоль морей, где «самая дорогая недвижимость», дипломатическое влияние на регионы мира, а также статус «самого сильного лидера планеты».

В этом смысле саммит на Аляске, даже если его формальные результаты окажутся нулевыми, означает новую эпоху мировой политики, которая перечеркивает наследие 1989 года и идею глобального мира, ориентированного на либеральные ценности. «Коллективного Запада», которым пропаганда пугает россиян, больше нет, на место прав человека и ценностей демократии пришла realpolitik.

Путин явится на Аляску в роли политического монстра, развязавшего бойню в Европе и пустившего будущее России в расход ради сохранения своей власти, готового в любой момент перейти к языку ядерного шантажа. Трамп, возможно, по личным причинам, связанным с первой леди США, сохраняет отвращение к войне как методу ведения политики и готов защищать ценность человеческой жизни — по крайней мере, если эти люди «сидят дома» и не нарушают миграционного законодательства США. Способность Украины защищаться зависит от поставок американского оружия. Чтобы Путин мог продолжать агрессивную войну, ему достаточно невмешательства Трампа в дела Европы. Этим двум будет трудно договориться, но инициатива сейчас на стороне диктатора из Москвы.

Состав российской делегации, в которую кроме дипломатов вошла военная и экономическая элита режима Путина, показывает, что спонтанный саммит на Аляске воспринимается Кремлем чрезвычайно серьезно. Команде Трампа будут навязывать «широкую сделку», которая предполагает снятие санкций, нормализацию отношений, снижение ядерной напряженности, совместные проекты по освоению Арктики. Украина для Кремля лишь повод для разговора о важном, о чем свидетельствует отсутствие в делегации потешного историка Мединского, специалиста по великим обидам прошлого. В то время как Украине предстоит договариваться с Мединским, за оптимизм на переговорах с США отвечает бизнес-ориентированный Кирилл Дмитриев.

Трамп настоял, что первая часть встречи пройдет без участия советников — только Путин и переводчики. Он надеется, что его личная харизма и опыт переговорщика позволят если не пробить позицию Путина, который в течение нескольких месяцев отказывается от перемирия с Украиной, то хотя бы понять мотивы отказа перестать убивать людей. Хаотичная механика саммита предполагает обширный список возможных сценариев, которые, однако, можно свести к трем основным.

Корейский сценарий: прекращение огня без предварительных условий

Самый оптимистичный итог встречи Трампа и Путина может быть связан с прекращением огня и началом дипломатического процесса. Вероятность такого исхода не слишком высока. Путин уверен, что побеждает в войне, и считает, что несмотря на явный провал его агрессии в начале 2022 года именно сейчас он может «дожать» Украину и «вернуть свое».

Если представить себе, что Путин способен принимать рациональные решения, заморозка войны на фоне пейзажей Аляски может стать его лучшим выбором. Он контролирует 20% территории Украины, а Россия очевидно устала от войны. Заявление о том, что так называемые цели СВО достигнуты и Путин «одержал победу», прозвучит убедительно после встречи с Трампом, которая уже рассматривается как признание диктатора в качестве легитимного мирового лидера. В обмен Кремль потребует нормализации отношений с США и по крайней мере частично получит ее, а также сможет и дальше играть на противоречиях между Трампом и Европой.

Лучшей возможности для «объявления победы» в будущем может не представиться, так что у Путина может быть мотивация для того, чтобы по крайней мере на время прекратить агрессию и переориентироваться на борьбу с «внутренними врагами режима».

При этом прекращение огня — это хороший сценарий для Украины и мира, особенно если вспомнить опыт завершения корейской войны. Война будет заморожена на неопределенный срок, а отбившееся от агрессора правительство в Киеве с полным основанием требовать гарантий безопасности и инвестиций в восстановление страны.

К сожалению, реальность, которую выстроил для себя российский диктатор, мало совместима с такими оптимистическими ожиданиями.

Нулевой вариант: стороны разойдутся без решений

Самый вероятный итог саммита на Аляске обходится без сенсаций: война продолжается, стороны возвращаются домой «для дальнейших консультаций». К этому варианту в последние дни публично призывает готовиться Трамп, который называет встречу с Путиным «прощупыванием» и намекает, что все важные события состоятся затем в ходе предполагаемых трехсторонних встреч, на которые Путин не дал прямого согласия.

Попутно российская делегация сделает серию заявлений о многовековой дружбе с США, еще раз предложит Трампу проводить хоккейные матчи и устраивать кинопоказы, а также совершит какой-нибудь «жест доброй воли», связанный с ограничением ядерного шантажа. Путин действительно не хочет ядерной войны (не зря же на Аляску не взяли ястребиного Медведева), он хочет сломать Украину.

Этот сценарий предполагает, что саммит на Аляске приведет исключительно к дополнительным очкам, набранным Путиным, в глазах Глобального Юга. Война продолжится, а у Трампа будет прежний выбор: выйти из игры или вернуться к политике сдерживания, которую вела в отношении агрессора предыдущая администрация США. Рассуждения о серебряной пуле санкций, при помощи которой Трамп может остановить военную машину Кремля, выглядят преувеличенными. Торговля нефтью с Китаем, а косвенно со всем миром, будет продолжаться, что позволит Путину финансировать агрессию.

Новая Ялта: на Аляске сбывается мечта Путина

Худший сценарий связан с заключением широкой сделки России и США без прекращения огня. Именно на этом варианте настаивает пропаганда и ведомство Лаврова, рассуждающее о необходимости «устранения первопричин конфликта». В этой логике «украинский вопрос», как в России теперь называют кровавую бойню, устроенную Путиным, является внутренним делом Москвы, и США должны быть выведены из игры, получив за это определенные компенсации.

Путин мечтает о новом разделе Европы по образцу решений Ялтинской конференции после Второй мировой войны, и саммит на Аляске теоретически может стать шагом к тому, чтобы мечты агрессора сбылись. Изначальная повестка встречи, связанная с так называемым «обменом территориями», то есть передачей частей Украины под российскую оккупацию, предполагала именно этот сценарий.

Президент Украины при поддержке европейской коалиции союзников постарался объяснить Трампу нереалистичность и невозможность такого сценария. Но политика президента США не отличается последовательностью. “Новая Ялта”, то есть попытки юридического или фактического закрепления результатов агрессии, приведет не только к концу миропорядка, ориентированного на западные ценности, но и к страданиям миллионов невинных людей. Она откроет дорогу к масштабной войне на территории Европы.

К сожалению, накануне саммита на Аляске ни у кого нет твердой уверенности в том, что Трамп действительно исключает такой сценарий.

***

Три перечисленных сценария не исключают отдельных договоренностей, которые лежат в области обмена политическими заключенными, пленными и заложниками. Российская диктатура демонстрирует готовность освобождать захваченных людей, поскольку их жизни можно обменивать на ресурсы, полезные для Кремля. Если надежды, связанные с концом войны, окажутся тщетными, то пусть люди по крайней мере вернутся к своим семьям.