Кому в Тбилиси путь заказан

«Ваша оппозиция нам тут не нужна»

Массовые отказы во въезде гражданам России — это совсем не свежий тренд, просто прежде не настолько заметный. Такое случалось уже в сентябре 2022 года, когда в России началась мобилизация. По данным Free Russia Foundation на Южном Кавказе, грузинская погранслужба выдавала по несколько десятков отказов в день. Но большинство россиян всё же спокойно заезжали в страну (или возвращались туда после отлучки). По словам сотрудника Free Russia Егора Куроптева, уже тогда власти Грузии ужесточили контроль на границе и отказывали без объяснения причин.

«Не имеет значения ни профессия, ни факт проживания в Грузии, ни наличие контракта на аренду жилья. Если нет документа на проживание, ВНЖ, то никакие другие документы не являются гарантией въезда в Грузию для российских граждан», — рассказал Куроптев «Медузе».

Тогда поведение Грузии производило противоречивое впечатление на бегущих от войны и репрессий россиян. С одной стороны, Тбилиси был увешан украинскими флагами и антивоенными лозунгами, с другой — правящая партия «Грузинская мечта» явно не желала быть в глазах Кремля покровителем «иноагентов», «нежелательных» и «экстремистов». Гарантировать возвращение в Грузию после недолгого отъезда не могла даже медийность — скорее она даже работала против этого. Так, журналист Митя (Дмитрий) Алешковский, создатель портала «Такие дела», признанный в России «иностранным агентом», в сентябре 2022 года не смог заехать в Грузию после визита в Ереван. На границе его без каких-либо комментариев отправили обратно в Армению. «Такая мелочь, что в Тбилиси его ждут жена и дочка, естественно, вообще не принимается во внимание», — написала в соцсетях его мать, историк Тамара Эйдельман.

Со временем уже и широким массам стало ясно, что власти Грузии всё меньше желают видеть в стране активистов и журналистов, бегущих из России. 

Например, Bank of Georgia, крупнейший банк Грузии, еще в марте 2022 года предложил желающим открыть счет осудить письменно агрессию России против Украины и взять на себя обязательство «не распространять пропаганду российского правительства и бороться против нее».

Тем временем и в самой Грузии нарастала протестная активность. Дважды в стране случались массовые и продолжительные выступления против закона об «иностранных агентах», также люди вышли на улицы после парламентских выборов. После того как российские релоканты стали активно присоединяться к грузинскому протесту, риски для них выросли еще больше. Посещение митинга могло закончиться штрафом и депортацией в случае задержания или отказом во въезде уже постфактум. «Наши говорят так: ваша оппозиция нам тут не нужна. Не нравится власть — выходите на улицы и протестуйте против нее у себя дома», — цитирует прокремлевский таблоид «МК» слова анонимного источника, знакомого с ситуацией на границе.

Грузинские официальные лица два года никак не комментируют ситуацию. Как именно работает «лотерея», никто не знает. Существует две версии: первая — грузинские пограничники сотрудничают с российскими спецслужбами и получают от них указания, кого впускать, а кого нет. Вторая — власти Грузии и без указаний извне видят в политэмигрантах из России «угрозу стабильности и безопасности».

«Я почти уверен в существовании некого списка, который был передан грузинской стороне сразу после начала войны. Список людей, чье пребывание и деятельность на территории Грузии может навредить улучшающимся российско-грузинским отношениям», — сказал в интервью немецкому изданию DW Паата Закареишвили, экс-министр по вопросам примирения и гражданского равноправия.

Там то же, что у нас

То, что подобный список, или «база», существуют, подтверждают и некоторые собеседники «Новой газеты Европа», столкнувшиеся с трудностями на границе.

«У меня истекал срок пребывания в стране. И я была на диких нервяках, потому что была уверена, что в этот раз меня точно не пустят», — рассказывает Марина* (имя изменено). По словам девушки, она не покидала Грузию без крайней необходимости. В Тбилиси у нее была съемная квартира и постоянная работа, но оформить вид на жительство она не успела. Поэтому нужно было «обнулить» срок пребывания.

«Я очень боялась. И, когда выезжала из Грузии, у меня очень долго смотрели паспорт. Я сразу поняла, что дело плохо. Это продолжалось минут тридцать, затем меня выпустили. На обратном пути [из Еревана] мне сказали подождать. Через сорок минут вышел мужчина, сказал, что мне отказано во въезде. Он выдал мне бумагу и сказал, что я могу обжаловать решение. После этого я поймала машину и уехала обратно в Ереван», — рассказывает Марина.

По словам собеседницы, адвокат с ее работы в Грузии попытался «договориться» с погранслужбой: «Не знаю, что они там делали. Не хочу вдаваться в подробности, потому что это будут только мои домыслы, но предполагаю, что там было какое-то своячество», — объясняет она. После серии переговоров адвокат сообщил Марине, что ее «удалили из базы». Что это за база и как она туда попала, собеседница решила не выяснять и по рекомендации юриста купила билет на самолет и вылетела в Тбилиси.

«На паспортном контроле я простояла часа полтора. Они [сотрудники] ходили туда-сюда, носили какие-то бумаги, мой паспорт. Когда я пошла покурить, в курилку зашли пограничники, покурили и, взяв меня под руки, сказали: “Пошли”. У меня отобрали телефон и довели до специальной комнаты. Меня как бы взяли под стражу».

Следующие сутки Марина провела в специальном помещении, которое представляло из себя общий зал с диваном и две комнаты с двухъярусными кроватями и туалетом. «Я заперлась в одной из комнат, ко мне никто не заходил, и то хорошо. Постельного белья и никакой еды не было, только кулер с водой. Условия ужасные», — вспоминает Марина. С соседями ей не повезло: «Были всякие приколы, например, пьяный иранец, который кричал несколько часов подряд». Двери туалетов и стены были исписаны надписями в духе «если вы здесь, это потому, что вы черный или азиат, все грузинские полицейские расисты». Утром узницу посадили на самолет и отправили обратно в Армению.

По мнению собеседницы, погранслужба отказывает во въезде тем, кто был замечен на протестных митингах. Она вспоминает, что 12 июня 2022 года участвовала в акции русских эмигрантов, где ее сфотографировал неизвестный человек. После этого она также посещала небольшие акции протеста против войны в Украине и митинги против закона об «иностранных агентах». На одной из антивоенных акций она дала комментарий изданию «ВотТак», что, по ее мнению, могло стать поводом для отказа во въезде.

«В тот день президент Грузии [Саломе Зурабишвили] заявила, что если россияне в Грузии против Путина, то почему они не выходят, не заявляют об этом. Это было после очередного удара по Одессе, в результате которого погибли дети. Я сказала [журналистам], что вышла на митинг, потому что президент Грузии сказала, что я должна ходить на митинги. Вот, возможно, говорить об этом было не очень умно. Адвокат с моей работы, которая пыталась мне помочь, спрашивала, были ли у меня публикации в прессе или что-то подобное. Она сказала так: если вы думаете, что у нас как-то по-другому, то нет, у нас точно так же, как у вас. Из-за критики Путина в Грузии у тебя будут проблемы», — рассказывает Марина.

По мнению собеседницы, грузинские власти или российские спецслужбы, используя систему распознавания лиц, собирают информацию о неблагонадежных и блокируют им въезд. Бывало и такое, что людям, которые ехали в Россию, показывали их фотографии с акций протеста в Тбилиси или в Ереване, говорит она.

«По моему представлению, и там, и там тусуются ФСБ-шники и держат руку на пульсе. Я думаю, что была какая-то папочка на меня. Где-то я засветилась, и папочка была создана, ей дали ход именно в этот раз [весной 2025 года], потому что гайки закручиваются. К примеру, за последнюю неделю трое человек из моей тусовки не смогли пересечь границу».

После неудачной попытки вернуться в Тбилиси Марина переехала в Ереван. Говорит, что даже рада, что всё так сложилось. В конце концов, жизнь продолжается.

«Людям, с которыми такое происходит, я бы посоветовала философски подходить к этому вопросу. Значит, так было нужно. Трое россиян, наших соотечественников, сидят в тюрьме за то, что им подкинули наркотики. Поэтому недопуск в Грузию — это не самое страшное, что может произойти», — резюмирует она.

В поисках новой жизни

С недавних пор в таинственных списках оказываются не только релоканты из России, но и другие иностранцы. Элайджа, знакомый Марины, родился и вырос в Сиднее. Он мечтал путешествовать по миру и навестить своих родственников в Ливане, но волею судеб в прошлом году оказался в Грузии. Из-за продолжающегося конфликта на Ближнем Востоке он решил не ехать в Ливан, остался в Тбилиси.

«Сначала я думал, что останусь здесь ненадолго, но я влюбился в эту страну. Здесь было всё, что мне было нужно: искусство, музыка, фотография, вкусная еда и вино, хорошие связи и культура с глубокими традициями. И всё это в маленьком уютном городке, окруженном горами. Я решил остаться и попытаться построить здесь карьеру. Я начал работать, завел близких друзей, участвовал в выставках и переехал в арт-резиденцию», — рассказывает он.

Как и граждане России, австралийцы могут находиться в Грузии целый год, после чего им необходимо покинуть страну и въехать обратно. 31 июля Элайджа на всякий случай упаковал все свои вещи в чемодан и отправился в Армению. На границе выяснилось, что молодой человек должен оплатить штраф в пять тысяч лари (примерно 1600 евро. — Прим. ред.).

Я снимал [репортаж] для себя, собирал материал для своего фотопроекта. Это была моя собственная история, а не для какой-либо крупной медиакорпорации или издания. В Тбилиси есть камеры с ИИ-распознаванием лиц, которые могут опознать человека по лицу и даже по элементам одежды. Я не знал, распространяется ли это на иностранцев. Я просто пытался начать жизнь в Грузии, работал.

Живя в Тбилиси, я не получал никаких уведомлений. Уже на границе мне сказали, что я не могу вернуться, пока не оплачу штраф. Я пытался узнать, могу ли оплатить штраф позже, но объясняться было трудно, не все там говорили по-английски», — вспоминает он.

На обратном пути молодому человеку вновь сообщили, что за ним числится неоплаченный штраф. Сотрудница погранслужбы сказала, что ему нужно пройти в банк на границе и оплатить штраф. Элайджа так и поступил.

«Мне пришлось потратить все свои сбережения. Когда я вернулся с квитанцией, меня спросили, как долго я планирую здесь пробыть, я ответил, что приезжаю на год. Сотрудница сказала: “Но подожди, ты сказал: ”Три недели“. На что я ответил: “Наверное, она [другая служащая] неправильно меня поняла”. Тогда мне сказали ждать.

Я долго простоял там, беспокоясь, что маршрутка, на которой я приехал, может отбыть без меня. В конце концов пришли сотрудники полиции и начали задавать вопросы, они спрашивали, чем я занимаюсь, где живу, где работаю и почему у меня так много багажа. Я объяснил, что я фотограф и художник, подрабатываю в баре и живу в арт-резиденции, но полицейский, кажется, так и не понял, что это означает. Он спросил, есть ли у меня деньги. Я старался быть как можно более честным и сказал, что нет, я потратил всё на штраф».

После этого австралийца вывели на улицу и вручили документ, в котором говорилось, что ему отказано во въезде в Грузию. Элайджа был уверен, что его пустят обратно, если он оплатит штраф. «Они обещали мне», утверждает молодой человек. Тогда он попросил вернуть ему деньги, но пограничники вполне ожидаемо отказали.

«Я был в ярости, но мне ничего не оставалось, кроме как согласиться и уйти. Пограничники обещали, что мне разрешат вернуться после уплаты штрафа, и я отдал им всё, что у меня было, все свои сбережения, только для того, чтобы вернуться домой, вернуться на работу и продолжить свою жизнь. Но в конце концов они не впустили меня обратно. Они забрали мои деньги и вышвырнули меня на улицу с одним чемоданом», — злится собеседник.

Так, оставшись без денег, Элайджа отправился Ереван, нашел ночлег на диване у знакомых и стал думать, как вернуться назад. Друзья предложили ему попробовать пройти границу через другой КПП или отправиться в Тбилиси самолетом, но, как рассказали ему «юристы и люди, работающие в системе», он находится в черном списке и не сможет вернуться.

«Когда я приехал в Ереван, у меня не было денег даже на еду. Только три тяжелые сумки, невыносимая головная боль и разбитое сердце из-за всего, что у меня отняли: мою арт-резиденцию, работу в баре, мою первую персональную художественную выставку — всё, ради чего я так упорно трудился, все надежды и мечты о новой жизни в Грузии, которые у меня были. И, самое главное, моих друзей, которые были мне так дороги и которых я, возможно, больше никогда не увижу», — сетует он.